Вход    
Логин 
Пароль 
Регистрация  
 
Блоги   
Демотиваторы 
Картинки, приколы 
Книги   
Проза и поэзия 
Старинные 
Приключения 
Фантастика 
История 
Детективы 
Культура 
Научные 
Анекдоты   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Персонажи
Новые русские
Студенты
Компьютерные
Вовочка, про школу
Семейные
Армия, милиция, ГАИ
Остальные
Истории   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Авто
Армия
Врачи и больные
Дети
Женщины
Животные
Национальности
Отношения
Притчи
Работа
Разное
Семья
Студенты
Стихи   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Иронические
Непристойные
Афоризмы   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рефераты   
Безопасность жизнедеятельности 
Биографии 
Биология и химия 
География 
Иностранный язык 
Информатика и программирование 
История 
История техники 
Краткое содержание произведений 
Культура и искусство 
Литература  
Математика 
Медицина и здоровье 
Менеджмент и маркетинг 
Москвоведение 
Музыка 
Наука и техника 
Новейшая история 
Промышленность 
Психология и педагогика 
Реклама 
Религия и мифология 
Сексология 
СМИ 
Физкультура и спорт 
Философия 
Экология 
Экономика 
Юриспруденция 
Языкознание 
Другое 
Новости   
Новости культуры 
 
Рассылка   
e-mail 
Рассылка 'Лучшие анекдоты и афоризмы от IPages'
Главная Поиск Форум

Вулф, Джин - Вулф - Воин арете

Фантастика >> Зарубежная фантастика >> Вулф, Джин
Хороший Средний Плохой    Скачать в архиве Скачать 
Читать целиком
Джин Вулф. Воин арете

-----------------------------------------------------------------------

Gene Wolfe. Soldier of Arete (1989) ("Soldier" #2).

Пер. - И.Тогоева. М., "Армада", 1997.

OCR & spellcheck by HarryFan, 29 January 2001

-----------------------------------------------------------------------

Эта книга посвящается древнему полководцу, самому

недооцененному из античных авторов и наиболее обойденному

вниманием потомков, Ксенофонту Афинскому (*1)

И явился к Ксенофонту, когда тот приносил жертву, один

человек и сказал: "Грилл убит". И Ксенофонт снял венок,

что украшал его голову, но церемонию жертвоприношения

прерывать не стал. И тогда посланец сказал: "Смерть его

была достойной". И Ксенофонт вновь возложил венок себе на

голову; как гласит легенда, он не пролил ни слезы, лишь

вымолвил: "Я знаю, что родил его смертным".

Диоген Лаэртий (*2)

ПРЕДИСЛОВИЕ


    Свиток в очень плохом состоянии, в нем множество пропусков. Латро, кажется, не прикасался к нему целую неделю с тех пор, как его отряд покинул Пактию. Причиной тому вполне могла служить суровая фракийская зима; хотя папирус может порой сохраняться тысячи лет, он буквально рассыпается в прах, если намокнет. Подобную уязвимость этого материала подтверждает и свиток, принадлежавший Латро. Средняя часть свитка серьезно повреждена, и невозможно прочитать значительную часть текста, по всей видимости имевшего отношение к прибытию "Европы" в Пирей. И еще один пробел в тексте (сразу после описания освобождения Латро в Спарте) появился, видимо, вследствие того, что свиток комкали.

    Искусство верховой езды, каким владели древние, во многом недооценивается нынешними исследователями, просто неспособными представить себе, как всадник может держаться в седле без стремян. Им бы неплохо было ознакомиться с историей американских индейцев, обитателей Великих равнин, которые совсем еще недавно прекрасно ездили верхом без стремян, подобно древним конникам, и, как и те, пользовались копьем, луком со стрелами и дротиками. (Кстати, легкие боевые топоры на длинных рукоятках, широко распространенные в персидской коннице, пришлись бы весьма по вкусу Джеронимо или Кочису, знаменитым вождям апачей.) По моему убеждению, стрелять из винтовки "спрингфилд" 45-го калибра на полном скаку и обернувшись назад (а индейцы проделывали такое достаточно часто) гораздо труднее, чем такое ведение боя, которое требовалось от древних конников.

    Читатель должен помнить, что кони древних греков не имели подков и редко кастрировались (а боевых жеребцов вообще не кастрировали). Хотя тогдашние лошади и были некрупными по современным меркам, отсутствие стремян все же затрудняло посадку в седло. (По сути дела, стремена, видимо, изначально были предназначены именно для того, чтобы садиться в седло; их начали использовать тогда, когда селекция привела к появлению более крупных лошадей.) Для того чтобы сесть в седло, конник опирался на копье или на пару дротиков. Некоторые лошади были приучены подгибать передние ноги, чтобы облегчить задачу всаднику.

    Текст данного папируса совершенно ясно доказывает, что современные историки заблуждаются, считая амазонок вымыслом, легендой. Древние авторы писали об их вторжении в центральные области Греции в эпоху афинского царя Тесея, приводя различные подробности; погребальные холмы павших в бою предводительниц отрядов амазонок помогают проследить путь этих воительниц от Аттики до Фракии. В любом случае, по-моему, очевидно, что у кочевников решительная женщина весом всего в 120 фунтов вполне могла считаться более ценной "единицей" в войске, чем мужчина, вдвое превышающий ее весом, ибо не менее умело владела луком, но значительно меньше утомляла своего коня. Мне кажется, нет необходимости напоминать, что женщины-воительницы действовали на всем протяжении истории человечества, включая и наше время.

    Панкратион можно определить как древний синоним наших нынешних боевых искусств. Его правилами было запрещено только кусаться и надавливать на глаза, а бой продолжался до тех пор, пока один из участников не признавал своего поражения. Следует также отметить, что изображение атлета, наносящего противнику удар кулаком, отнюдь не всегда - изображение кулачного бойца. Те обычно бинтовали кисти рук кожаными ремнями.

    Данный свиток также весьма интересен еще и потому, что содержит единственный известный отрывок из прозы Пиндара, величайшего греческого поэта после Гомера.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
1. Я НАЧИНАЮ СНАЧАЛА


    Я снова начинаю вести свой дневник вот на этом чистом свитке, который чернокожий нашел в городе. Сегодня утром Ио показала мне исписанный мною старый свиток и объяснила, какую ценность он для меня представлял. Я пока прочитал только первую и последнюю страницы, но рассчитываю прочитать значительно больше еще до захода солнца. Сейчас, правда, я намерен сперва записать то, что мне необходимо запомнить на будущее.

    Люди вокруг называют меня Латро, но я сомневаюсь, что это мое настоящее имя. Человек в львиной шкуре назвал меня Люцием, во всяком случае, именно так записано в первом свитке. Оттуда же я узнал, что очень быстро все забываю. Думаю, так оно и есть. Когда я пытаюсь понять, что же все-таки произошло вчера, на ум приходят лишь беспорядочные обрывки воспоминаний о том, как я куда-то шел, что-то непонятное делал, с кем-то разговаривал; так что я, наверное, похож на корабль, заблудившийся в тумане, когда впередсмотрящий видит только нависающие над судном тени, которые вполне могут оказаться береговыми утесами, или другими кораблями, или вообще ничем; он слышит голоса, но это могут быть как голоса людей на берегу, так и голоса сирен, а может, и призраков.

    По-моему, Ио и чернокожий, в отличие от меня, помнят все. Именно от Ио я узнал, что мы теперь находимся на Херсонесе Фракийском (*3), а захваченный город называется Сест. Здесь произошла битва между афинянами и подданными Персии. Командующий персов надеялся таким образом отбиться от преследователей. Так говорит Ио, а когда я возразил ей, сказав, что город выглядит вполне способным выдержать длительную осаду, она объяснила, что в городе не хватало продовольствия, и персидские воины, а также эллины (город, оказывается, исходно принадлежит эллинам) начали голодать. Ио - еще ребенок, но уже превращается в красивую девушку с длинными черными волосами.

    Оказывается, правитель этого города собрал все свои войска перед главными воротами, посадив всех своих жен и рабынь (коих у него великое множество) в крытые повозки. Он обратился к воинам с речью, заявив, что поведет их в бой против афинян; но когда на воротах подняли засовы, правитель со своими приближенными быстро и втайне от остальных переместился в другое место, где они перелезли через стену с помощью ремней, рассчитывая скрыться, пока у ворот идет бой. Но их попытка окончилась неудачей, и некоторые из пленников сейчас находятся здесь.

    Я, видимо, тоже пленник, поскольку один из них - человек по имени Гиперид - называет меня своим рабом, как и чернокожего. (Гиперид невысок и едва достает своей круглой и совершенно лысой головой мне до кончика носа; впрочем, держится он прямо и говорит быстро.) Но это еще не все. Ио, которая называет себя моей рабыней, хотя нынче утром я предлагал освободить ее, говорит, что царь Спарты Павсаний тоже предъявляет на нас свои права. Это он послал нас сюда вместе с сотней молодых спартанцев, которые оставались здесь до начала боя, когда их предводитель был ранен, после чего они тут же (не испытывая особой любви к ведению осад и предвидя, что эта будет особенно длинной) уплыли домой.

    Сейчас зима. Дуют сильные холодные ветры, часто идет дождь; но мы живем в хорошем доме, одном из тех, где раньше жили персы. Под моей кроватью стоят сандалии, но мы ходим в сапогах - Ио говорит, что это Гиперид купил сапоги для всех" нас, когда город сдался, да еще две пары для себя самого. Здесь, в Херсонесе, земля очень плодородная и, подобно всем плодородным землям, под дождем раскисает и превращается в грязь.

    Сегодня утром я ходил на рынок. Граждане города Сест, как я уже говорил, эллины, из племени эолийцев (*4), детей ветра. Они все время озабоченно спрашивают, намерены ли мы оставаться здесь на зиму, и рассказывают мне, как опасно плыть в это время года через Геллеспонт; я думаю, они просто боятся, что персы постараются вскоре снова захватить столь плодородную область. Вернувшись, я спросил Ио, что она думает по этому поводу. Она сказала, что мы, несомненно, уйдем отсюда, и весьма скоро; но можем и вернуться, если персы попытаются опять взять город.


    Нынче вечером случилось нечто совершенно необъяснимое. И хотя уже давно стемнело, я все же хочу это записать, прежде чем мне снова придется уйти. Гиперид обычно пишет по вечерам свои приказы и счета, так что на столе стоит отличная лампа с четырьмя фитилями.

    Он вошел, когда я чистил его ножные латы, и велел мне пристегнуть саблю и надеть плащ. Вместе мы поспешили затем к цитадели, где находились пленники. Взобравшись по множеству лестниц, мы очутились в верхнем помещении башни, где было двое пленных - мужчина и мальчик; были там и стражники, но Гиперид отослал их. А потом сел и сказал:

    - Артаикт, друг мой несчастный, в незавидном положении ты оказался!

    Пленный перс кивнул. Это был крупный мужчина с холодными глазами. Борода у него почти седая, но выглядел он очень сильным; только теперь я, похоже, догадался, зачем Гиперид взял меня с собой.

    - Ты ведь знаешь, я для тебя сделал все что мог, - продолжал Гиперид. - А теперь мне нужно, чтобы и ты кое-что для меня сделал. Дело у меня небольшое.

    - Сделаю, не сомневайся, - отвечал Артаикт. - В чем заключается твое "небольшое дело"? - На языке эллинов он говорил, по-моему, значительно хуже меня.

    - Когда твой господин ступил на нашу землю, он ведь перешел море по мосту из лодок, не так ли?

    Артаикт кивнул, мальчик тоже.

    - И, как я слышал, этот мост по всей длине был покрыт слоем земли? - продолжал Гиперид с некоторым недоверием. - Некоторые даже утверждают, что в землю были посажены деревья!

    - Так оно и было, я сам видел, - сказал мальчик. - Там были и деревца, и разные кусты - их специально посадили по обе стороны моста, чтобы кони не пугались воды.

    Гиперид присвистнул.

    - Удивительно! Нет, это просто удивительно! Завидую вам - должно быть, замечательное было зрелище! - И он снова повернулся к отцу мальчика: - Очень способный мальчик этот юный царевич! Как его имя?

    - Артембар, - сказал Артаикт. - Его назвали в честь моего деда, который был другом самого Кира (*5).

    При упоминании этого имени Гиперид хитро улыбнулся:

    - Теперь очень многие называют себя друзьями Кира. У великих завоевателей всегда оказывается очень много друзей.

    Но Артаикта это не смутило.

    - Верно, - произнес он. - И все же большинство этих самозванцев никогда даже за одним столом с Киром не сидели и вина с ним не пили.

    Гиперид горестно покачал головой:

    - Но как это грустно - ведь ныне потомки Артембара и вовсе не пьют вина. Не думаю, чтобы вам тут давали вино, так ведь?

    - По большей части дают воду и овсяную кашу, - признался Артаикт.

    - Не знаю, удастся ли мне спасти тебя и твоего сына, - сказал ему Гиперид. - Горожане хотят вас убить, а Ксантипп (*6), как обычно, поддерживает ту сторону, за которую нынче выступает. Но пока вы живы, я, по крайней мере, могу обещать вам вино, причем хорошее, поскольку сам его достаю, и более пристойную пищу, если вы ответите на один мой вопрос.

    Артаикт поглядел на меня, потом спросил:

    - А может, тебе лучше просто избить меня, Гиперид? Чтобы я заговорил, а? Вы вдвоем вполне справитесь.

    - Избить? Да ни за что на свете! Разве я могу так поступить по отношению к старому другу? Никогда! Впрочем, есть и другие...

    - Несомненно. Однако и мне не следует забывать о чести. Правда, я готов прислушаться к разумным доводам. Я не настолько глуп и отлично понимаю: тебя прислал Ксантипп. Что именно тебя интересует?

    Гиперид улыбнулся, снова посерьезнел и потер руки, словно предвкушая удачную сделку.

    - Я... Видишь ли, Артаикт, мне надобно знать, был ли благородный Эобаз среди тех, кто вместе с тобой пытался бежать через городскую стену?

    Артаикт быстро глянул на сына. Так быстро, что я едва успел это заметить.

    - Не вижу никакой беды, если отвечу тебе честно. Да, был. Но теперь он уже в безопасности.

    Гиперид, улыбаясь, поднялся.

    - Благодарю тебя, мой друг! Можешь быть уверен, я сделаю все, что обещал. Даже больше: я постараюсь сделать так, чтобы вам сохранили жизнь. Если смогу, конечно. Латро, мне тут надо поговорить еще кое с кем, а ты сходи к нам домой и принеси самого лучшего вина для Артаикта и его сына. Полный мех захвати. Я скажу страже, чтобы тебя пропустили. Да факел не забудь - к тому времени, как ты вернешься, уже стемнеет.

    Я кивнул и распахнул перед Гиперидом дверь, но он, прежде чем переступить порог, обернулся и задал Артаикту еще один вопрос:

    - Интересно, где вы собирались переправляться? В Эгоспотамах? (*7)

    Артаикт покачал головой:

    - Геллеспонт черен от ваших кораблей. Может быть, в Пактии или еще дальше на север... Могу я узнать, почему вас всех так интересует мой друг Эобаз?

    Но вопрос прозвучал слишком поздно: Гиперид был уже за дверью. Я последовал за ним, и солдаты, что охраняли Артаикта (они ждали по ту сторону стены, пока мы не ушли), вернулись на свои посты.

    Стены Сеста в разных местах имели разную высоту; здесь, как мне показалось, они были наиболее высокими, по меньшей мере в сотню локтей. Со стены открывался великолепный вид на окрестности города, освещенные закатными лучами солнца, и я задержался на минутку, чтобы полюбоваться этим зрелищем. Те, кто долго смотрит на солнце, рискуют ослепнуть, это я знал хорошо, а потому смотрел только на землю и яркие облака, но время от времени все же искоса поглядывал и на солнце - там вместо привычной глазу огненной сферы я видел золотую колесницу, влекомую четырьмя могучими конями. Я уверен, что видел бога; ведь точно так же раньше - об этом записано в моем свитке - я видел и прекрасную богиню. Это случилось как раз перед тем, как умер человек, назвавший меня Люцием. Видение божества на колеснице испугало меня, как, видимо, и тогда испугала встреча с богиней, и я поспешил по лестнице вниз и устремился к нашему дому по улицам Сеста (которые показались мне очень темными и чересчур людными, что, несомненно, вообще свойственно подобным городам-крепостям). Лишь отыскав мех с отличным вином и связав вместе несколько лучин, чтоб сделать факел, начал я полностью понимать значение увиденного со стены.

    А увидел я вот что: хотя солнце уже почти коснулось горизонта, кони влекли колесницу стремительным галопом. Это выглядело столь естественно, что у меня в тот момент даже и сомнений никаких не возникло, но потом, поразмыслив, я понял: ни один возничий не станет так гнать коней, когда приближается к месту, где намерен остановиться, - как ему потом замедлить их бег без риска повредить колесницу? Хотя в боевые колесницы обычно запрягают всего двух коней, всякий воин знает, что главное преимущество конницы в том, что всадник может остановить и повернуть своего коня гораздо быстрее, чем возничий колесницу.

    Стало быть, солнце вовсе не останавливается у западного предела мира, как я всегда полагал, чтобы на следующий день появиться у его восточных границ точно так же, как и все прочие известные звезды исчезают на западе и появляются вновь на востоке? Нет! Солнце, видимо, продолжает мчаться вперед, проходит под нашим миром и вновь появляется на востоке - точно так же, как бегун, который, исчезнув за каким-либо строением, вновь появляется с противоположной его стороны. Я не мог не задуматься над этим. Неужели на обратной стороне нашего мира тоже живут люди, которым солнце необходимо так же, как и нам? Это надо будет хорошенько обдумать, когда выдастся свободная минутка.

    Сейчас трудно было бы пытаться привести в порядок свои мысли - некоторые еще не вполне сформировались, а иные были просто глупы. Я снова прошел через весь город и поднялся на башню. Стражники, охранявшие Артаикта, пропустили меня без звука, а один даже принес кратер, чтобы разбавлять водой принесенное мною вино. Пока они занимались этим, Артаикт отвел меня в сторонку и тихо сказал:

    - Тебе нет нужды плохо спать, Латро. Помоги нам, и эти болваны никогда не узнают, что ты выступал против них с оружием в руках.

    Его слова подтвердили то, что я уже и сам выяснил, прочитав первый свиток: некогда я состоял на службе у царя Персии. Я кивнул и шепотом ответил, что, конечно же, освободил бы их, если б мог.

    И тут вернулся Гиперид, весь сияя и неся на веревочке шесть соленых сардин. В помещении для стражи имелась жаровня, чтоб воины могли греться, и он разложил рыбу на углях, следя, чтоб не подгорела.

    - По одной на каждого, - сказал он. - Это подкрепит ваши силы. Фруктов в это время года почти нет, да и вообще в Сесте после осады есть почти нечего. Впрочем, если хотите, Латро может сходить в город и попытаться добыть яблок, чтобы было чем закусить, когда покончите с рыбой. И свежего хлеба неплохо было бы прихватить, Латро. Не ты ли говорил мне, что утром видел уже открытую хлебную лавку?

    Я кивнул и напомнил ему, что купил хлеба, когда ходил на рынок.

    - Вот и прекрасно! - воскликнул Гиперид. - Теперь, правда, боюсь, лавка уже закрыта, но ведь можно и разбудить хозяина, особенно если ты пару раз ногой в дверь пнешь. - Он подмигнул Артаикту. - Латро отлично умеет драться ногами, а голос у него прямо как у быка, когда разойдется. Ну а теперь...

    И тут произошло нечто столь необыкновенное, что я затрудняюсь даже описать это. Боюсь, я и сам себе не поверю, когда стану читать написанное мною впоследствии. Одна из соленых ставрид, принесенных Гиперидом, вдруг шевельнулась!

    У Гиперида зрение было, видимо, лучше моего, потому что он вдруг резко замолчал и уставился на жаровню; я же решил, что рыба просто съехала с угольев, на которых лежала. Но секунду спустя заметил, что ставрида бьет хвостом в точности, как только что попавшаяся на крючок; вскоре уже все шесть рыбок бились так, словно их бросили на угли живыми.

    Надо отдать должное стражникам: они и не подумали бежать; если бы это произошло, я, наверное, последовал бы их примеру. Что же до Гиперида, то он сильно побледнел и отпрянул от жаровни, как от бешеной собаки. Юный сын Артаикта тоже, видно, испугался, как и все остальные. Спокоен был только Артаикт. Он подошел к Гипериду и, положив ему руку на плечо, сказал:

    - Это чудо не имеет к вам никакого отношения. Оно предназначено для меня: Протесилай из Элая (*8) сообщает мне, что, хотя он мертв и высох, как вяленая рыба, боги разрешили ему наказать человека, причинившего ему зло.

    Гиперид сглотнул и забормотал:

    - Да... это... Именно поэтому они считают, что ты... и твой сын... Говорят, ты похитил приношения из его гробницы и... вспахал священную землю?..

    Артаикт кивнул и поглядел в сторону жаровни; рыбы уже перестали биться, однако при виде их его передернуло, словно от холода.

    - Выслушай меня, Гиперид, и обещай: ты передашь Ксантиппу все, что я скажу. Я готов уплатить сто талантов за восстановление священной гробницы Протесилая. - Он помолчал, словно ожидая еще какого-нибудь знамения, но больше ничего не случилось. - И к тому же дам вам, воинам Афин, две сотни талантов, если вы пощадите меня и моего сына. Деньги мои находятся в Сузах, но я оставлю вам в залог своего сына, пока названная сумма не будет выплачена. А она будет выплачена, клянусь Ахура-Маздой, могущественнейшим из богов, полностью выплачена, и золотом.

    У Гиперида просто глаза на лоб полезли. Сумма была обещана неслыханная! Все, разумеется, прекрасно знают, что персы страшно богаты, однако вряд ли кому-то могло прийти в голову, что кто-либо, помимо Великого Царя, владеет таким немыслимым богатством.

    - Я передам... Я... Завтра... Нет, нынче же вечером... Если...

    - Вот и хорошо. Вот и передай. - Артаикт сжал ему плечо и отступил назад.

    Гиперид посмотрел на стражников.

    - Но мне придется рассказать ему о том, что тут произошло! Латро, я думаю, ты тоже не притронешься теперь к этой рыбе. Меня так от нее просто в дрожь бросает... Наверное, нам пора домой...

    И вот теперь мы снова отправляемся в цитадель. Может быть, нам удастся хоть как-то помочь Артаикту и Артембару.
2. СМЕРТЬ АРТАИКТА


    Сегодня утром меня поднял с постели громкий голос глашатая. Я натягивал сапоги, когда в дверь комнаты, где спим мы с Ио, постучал Гиперид.

    - Латро! - позвал он. - Ты не спишь?

    Ио села на постели и спросила, в чем дело.

    - Артаикта должны казнить нынче утром, - сказал я ей.

    - Ты помнишь, кто это?

    - Да, - отвечал я, - помню. Я говорил с ним вчера вечером перед тем, как мы с Гиперидом вернулись домой.

    Тут на пороге появился сам Гиперид.

    - А, так ты уже встал! Хочешь пойти посмотреть на их казнь?

    Я спросил, кого еще должны казнить кроме Артаикта.

    - Боюсь, что его сына. - Гиперид грустно покачал головой. - Ты ведь помнишь этого мальчика?

    Я напряг память.

    - Кажется, я видел вчера какого-то ребенка... Мальчика, чуть старше Ио...

    - А ты, - Гиперид ткнул пальцем в Ио, - останешься дома, понятно? У тебя есть, чем заняться. И вообще, это зрелище не для юной девицы.

    Я последовал за Гиперидом; на улице нас уже ждал чернокожий. Втроем мы отправились на берег, где начинался мост, построенный Великим Царем через Геллеспонт. Именно здесь - об этом все еще продолжали кричать глашатаи и шушукаться жители Сеста - и должен был умереть Артаикт. День был пасмурный и ветреный, с севера, со стороны Первого моря через Геллеспонт все время наплывали серые тучи.

    - Этот ветер, - пробормотал Гиперид, - лишнее напоминание, что нам до отъезда отсюда нужно купить новые плащи. А тебе, Латро, плащ просто необходим. Твои лохмотья даже нищему не годятся.

    Чернокожий тронул Гиперида за плечо, заглядывая ему в лицо вытаращенными глазами.

    - Что? И тебе тоже? Ну конечно куплю! Я же сказал - всем. Плащ нужен даже маленькой Ио.

    Чернокожий помотал головой и снова заглянул Гипериду в лицо.

    - А, понял! Ты хочешь спросить, куда мы отправимся дальше? Я как раз собирался рассказать вам об этом. Но сперва давайте найдем местечко, откуда будет все видно, а потом поговорим.

    К этому времени жители Сеста сгрудились в центре открытой площадки, и воинам Ксантиппа приходилось отгонять их тупыми концами копий. К счастью, кое-кто из воинов узнал Гиперида, и нам без особых хлопот удалось занять места впереди. Смотреть пока было не на что - в центре площадки двое рабов копали яму, по всей видимости, для столба, который принесли с собой.

    - Самого Ксантиппа еще нет, - сказал Гиперид. - Значит, начнут нескоро.

    Я спросил у него, кто такой Ксантипп.

    - Наш стратег, - отвечал он. - Все эти воины подчиняются ему. Разве ты не помнишь? Артаикт ведь упоминал его имя вчера.

    Я признался, что не помню. Имя "Артаикт" тоже казалось мне весьма смутно знакомым, хотя глашатаи все время упоминали его; потом я припомнил, что сам недавно сказал Ио о вчерашнем разговоре с человеком по имени Артаикт.

    Гиперид задумчиво посмотрел на меня:

    - Неужели и про рыбу не помнишь?

    Я помотал головой.

    - Соленые сардины! Ты знаешь, что такое сардины, Латро?

    Я кивнул. Чернокожий тоже.

    - Это такие небольшие серебристые рыбки, - сказал я. - Толстенькие такие. Говорят, они очень вкусны.

    - Верно.

    Между тем из толпы уже послышались выкрики: "Тащите его сюда!", "Где вы его прячете?". Гипериду пришлось повысить голос, чтобы его было слышно.

    - Сардины очень жирные, - продолжал он. - Даже если они соленые, жиру в них все равно полно. Вот вы, люди вполне разумные, ответьте мне на один вопрос. Это для меня очень важно, так что сперва подумайте хорошенько.

    Мы дружно кивнули в знак согласия.

    Гиперид глубоко вздохнул и сказал:

    - Если бросить на уголья жаровни соленую сардину - на раскаленные уголья, заметьте! - не может ли получиться так, что когда ее жир растопится и потечет, она как бы вдруг шевельнется? Не может ли растопленный жир брызнуть с такой силой, что перевернет рыбку?

    Я уверенно кивнул. Чернокожий только пожал плечами.

    - Ага, - сказал Гиперид. - Я присоединяюсь к мнению Латро, а Латро сам вчера видел это, хотя ничего и не помнит.

    Тут над толпой поднялся рев.

    Чернокожий мотнул головой в сторону толпы, а Гиперид воскликнул:

    - Смотрите! Вон они идут - и, хотя каждый из них стоит целую сотню талантов, обоих сейчас зарежут, как баранов! - Он горестно покачал головой.

    Мужчине было, по-моему, лет пятьдесят; он был коренастый, крепкий, среднего роста, с бородой стального цвета. Сыну Артаикта на вид было лет четырнадцать; черты его лица еще не сформировались окончательно, как это обычно бывает у подростков; темные глаза казались бездонными. У мужчины руки были связаны впереди.

    Их вел высокий, худой человек в доспехах, но без щита и копья. Я не заметил, чтобы он подал какой-нибудь сигнал, но глашатаи вдруг разом завопили: "Молчите! Все молчите! Будет говорить Ксантипп, благородный стратег из Афин!" И когда разговоры в толпе немного стихли, Ксантипп выступил вперед.

    - Граждане Сеста! - воззвал он. - Эолийцы, дети ветра! Эллины! - Он говорил громко и четко, видно, что привык командовать войском. - Слушайте меня! Хотя я выступаю перед вами, увы, не от имени всех эллинов.

    Это заявление настолько поразило собравшихся, что все тут же умолкли и стали слышны крики птиц над Геллеспонтом.

    - Мне жаль, что я вынужден говорить так, - продолжал Ксантипп. - Но не настали еще такие времена, когда брат перестанет наконец поднимать руку на брата.

    По толпе пролетел гул одобрения. Когда все снова стихло, Гиперид улыбнулся мне:

    - Они, кажется, решили, что мы забудем, как они совсем недавно выступали против нас.

    - И все же я обращаюсь к вам, - продолжал Ксантипп, - и горжусь этим! Я представитель афинского собрания, и это мой город вернул вам величайшее сокровище, которым только может обладать человек, - свободу! - Снова последовал взрыв одобрительных выкриков. - Но мы не требуем за это ничего, кроме благодарности. - Громко выраженная благодарность тут же последовала, и Ксантипп заговорил снова: - Как я уже сказал, я не могу сейчас выступать от имени всех эллинов. Кто знает, каковы планы Коринфа? Мне это неизвестно. Кто знает, на что способен дикий народ Аркадии? Только не я. О, граждане Сеста! Те спартанцы, что появились здесь, уплыли на своем корабле еще до того, как город был освобожден, вы сами это знаете. Что же касается Фив, то всем ли известно, что его воины, славящиеся своей жестокостью, выступали заодно с варварами? - Эти слова вызвали в толпе ропот возмущения, а Гиперид прошептал: "Бей сильнее, Ксантипп, они еще дышат!" - Многие из моих друзей-храбрецов - а они были и ваши друзья, не забывайте об этом! - пали в великой битве при Платеях. И пали они вовсе не под стрелами варваров, но от копий конников Асоподора из Фив.

    Толпа испустила такой стон, будто тысяча женщин одновременно начали рожать. Я еще подумал, что в какой-то степени это так и есть - возможно, в грядущие столетия люди будут считать, что сегодня на свет родилось нечто совершенно новое и произошло это здесь, на узкой полоске земли, далеко врезавшейся в воды Геллеспонта.

    - Но у моего родного города есть и другие храбрые сыновья, их много, и если у вас возникнет в них нужда - только позовите, и они явятся немедленно! - Восторженные вопли были Ксантиппу ответом. - А теперь к делу! Все мы здесь - и вы, и я - слуги богов. Мне нет нужды перечислять все прегрешения и преступления Артаикта. Вам они известны лучше, чем мне. Многие говорили мне, что его выгоднее было бы отправить в Персию, раз он готов заплатить богатый выкуп.

    Тут мне показалось, что Ксантипп метнул быстрый взгляд в сторону Гиперида, хотя сам Гиперид этого не заметил.

    

... ... ...
Продолжение "Воин арете" Вы можете прочитать здесь

Читать целиком
Все темы
Добавьте мнение в форум 
 
 
Прочитаные 
 Воин арете
показать все


Анекдот 
Первоначально Герасим планировал крестить Муму...
показать все
    Профессиональная разработка и поддержка сайтов Rambler's Top100